На окраине Троицкосавска, одного из двух исторических центров старинной купеческой Кяхты, когда-то было кладбище. Его снесли при Советах, а со времён краха Союза на его месте успел зарасти стадион:

Самой выдающейся из тех, кто упокоился на нём, была Александра Потанина (в девичестве Лаврская) - дочь нижегородского священника и как бы не первая русская путешественница. В 1872 году она запросто так (что для женщин той эпохи явно не типично) съездила в Никольск на Вологодчине проведать в ссылке брата, а там ей повстречался ссыльный сибиряк. Да, именно так: казака и кадета Григория Потанина сослали из Сибири после каторги в Омской крепости и Свеаборге как идеолога "сибирского областничества".

Само это слово - в общем-то вариация самocтийности и нeзалeжнoсти (которые давно вошли в русский язык, обзаведясь самостоятельным смыслом): областники, в основном разночинцы, казачьи офицеры и томская интеллигенция, ещё в середине 19 века сошлись на мысли, что Сибирь - колония Москвы и с этим надо что-то делать.

Единства у областников не было: одни конструировали сибирский язык на основе старожильческих говоров, другие призывали к вооружённой деколонизации по образцу Североамериканских Штатов, ну а Потанин просто изучал сибирскую специфику и рассуждал о независимости как о чём-то таком, что будет "обязательно... но потом". Хлебнувший каторги и ссылки, в 1874 году Григорий Николаевич был амнистирован по ходатайству Русского географического общества и тогда же Лаврская стала его женой.

Но - не платочком махать у пристани и не наследников растить: из 5 экспедиций Григория Потанина по Монголии, Туве, Ганьсу и окраинам Тибета Александра Викторовна побывала во всех, кроме последней на Хинганские горы Маньчжурии. В четвёртой экспедиции в 1893 году она и умерла от какой-то внезапной инфекции, а её посмертный путь длиной 4 месяца закончился у въезда в Троицкосавск. Её могилу Советы уничтожили со всем остальным кладбищем, а спохватившись в 1956 году - поставили памятник на краю:

Вообще же Кяхта конца 19 века стала для России важнейшими воротами центральноазиатских экспедиций. Ещё до Потанина, в 1871-73 годах здесь начал и закончил трёхгодичный маршрут по пустыням и горам Северного Китая Николай Пржевальский - маленькой командой, в тяжелейших условиях, с предельно скромным бюджетом... и грандиозными результатами, включая ставшую бестселлером книгу.

Ещё масштабнее оказалась IV Центральноазиатская экспедиция (1883-85) к истокам Хуанхэ, в которой отряд Пржевальского под охраной казаков пересёк Китай от Кяхты до Каракола. Её участник Пётр Козлов в начале ХХ века сам продолжил дело Пржевальского в тех же краях, отправляясь с экспедициями стабильно через Кяхту.

Да и музей в Кяхте не зря имени Обручева - геолог Владимир Афанасьевич в 1892-94 годах прошёл от Кяхты до Кульджи, детально изучив такую субстанцию, как китайский лёсс, ну а в стартовой точке поучаствовал в становлении музея и Троцкосавско-Кяхтинского отделения Русского географического общества. Поэтому в музее - именно его, а не Потанина или Козлова, личные вещи.

И думаю, не стоит пояснять, что все эти экспедиции имели двойное дно: разведку перед новым этапом экспансии. И хотя прирасти Загобийской, Джунгарской и Таримской областями с Николаевском-на-Тибете России было уже не суждено, весь этот опыт явно пригодился и во времена Сухэ-Батора с Чойбалсаном. За бывшим кладбищем стоит ПТУ с кирпичным узорами, строившееся видимо больше для обучения монголов. По крайней мере именно рядом с ним находится памятник Боевому братству Халхин-Гола (1969). Хотя и, вопреки кяхтинским путеводителям, в России отнюдь не единственный.